Рождение Украины

Украинским школьникам рассказывают, что коренное население страны не имеет ничего общего с русскими, а произошло от истинных славян – укров. Принято считать, что в 1654 году Украина вошла в состав Российского царства и с тех пор никак не может выйти. Лидером той независимой Украины был Богдан Хмельницкий. Но как это согласуется с тем историческим фактом, что государства Украина в то время просто не существовало?
Историк Андрей Марчуков считает: «Якобы Хмельницкий создал полностью независимое украинское государство, которое якобы вступило в взаимоотношения с Россией как, опять же якобы, равное с равным, заключив что-то вроде, как они говорят, политического или военного союза, который затем, опять же якобы, Москвой был вероломно, как они считают, нарушен. И из этого они выводят такую концепцию: раз это был, с их точки зрения, договор равного с равным и он был нарушен, то Украина имеет, по их логике, право выйти из состава России».

В XVII веке часть современной Украины находилась под гнетом Речи Посполитой, которая гоняла казаков, что называется, и в хвост и в гриву. Вспомним раннеукраинскую мифологию – она вся полна упоминаниями о ненавистных ляхах.

Именно по этой причине в 1654 году в городе Переяславле казаки во главе с Богданом Хмельницким приняли решение о переходе Запорожского войска в подданство русскому царю. Еще раз обращаю внимание на исторический факт: никакого государства Украина не было, было Запорожское войско. Это термин, который имеет два значения. Первое – это собственно войско, второе – территория, на которой это самое войско кормилось.

Кандидат исторических наук Светлана Лукашова так обрисовывает эту проблему: «Границы как таковой тогда не было, территория определялась по полка м. Какую территорию контролировали полки, где реально проходила граница, сказать очень сложно…»

Может ли быть государство без границ? Конечно, нет, поэтому в отношении Запорожского войска современные ученые предпочитают использовать другой термин – протогосударство.

«Почему говорят, что Украина была протогосударственным образованием? Мы практически не знаем тех людей, которые руководили страной, кроме Богдана Хмельницкого. Речь идет о вождизме, это не государство, это именно вождь, который решает все важнейшие задачи в государстве, не очень обращая внимание на ближайшее окружение», – считает Светлана Лукашова.

По сути, Украина того времени – это Богдан Хмельницкий и его казачье войско, состоящее из девяти правобережных и семи левобережных полков.

Светлана Лукашова: «Там везде была установлена единообразная казачья администрация, полки делились на сотни. Соответственно, кроме того, была установлена особая судебная система, особая налоговая система, со временем Богдан Хмельницкий стал чеканить собственные деньги. То есть фактически у нас появились все признаки протогосударственного образования. Но вся проблема в том, что заявить о своих правах и своих претензиях – это одно, а иметь возможность или реальные способы защитить свои претензии – это совсем другое».

Чтобы стать государством, Запорожскому войску нужен был союзник. Не все казаки считали, что это обязательно должно быть Московское царство. Многие высказывались за союз с Крымским ханством. И в этом был резон – ведь Москва платила хану дань, а не наоборот.

Политолог Станислав Стремидловский поясняет: «И крымские татары, и Ногайская степь постоянно атаковали российскую территорию, татары доходили вплоть до Москвы. Москва выплачивала Бахчисараю дань, и дань очень серьезную».

Крымский хан Ислям Гирей заключил союз с Богданом Хмельницким против общего врага – Польши. Но чрезмерное усиление казачьего протогосударства не входило в планы ханов.

О ситуации, в которой оказался Хмельницкий, историк Светлана Лукашова говорит так: «Татарам тоже было невыгодно образование сильного украинского государства у себя под боком, им выгодно было состояние постоянной войны. Единственное государство, которому была невыгодна постоянная война, была Россия. И у Богдана Хмельницкого было три возможных выбора, к кому обратиться за покровительством, у кого получить помощь, в первую очередь военную защиту от ближайших соседей. Можно было опять помириться с Польшей, можно было присоединиться к Крымскому ханству на условиях вассалитета, протектората – не важно, речь не о терминах, – можно было присоединиться к России».

Одна из главных причин, почему выбором казаков стала именно Россия, – это общая православная религия. Но есть и другая причина, и о ней долгое время не принято было распространяться. Наверное, потому, что фактор этот не настолько благороден, как борьба за свободу народа или сохранение своей религии.

Светлана Лукашова: «Первый раз послы в Москву поехали еще в 1649 году, соответственно, за пять лет до присоединения к Москве. И, повторяю, это хождение по кругу в поисках покровителя, оно было неоднократным, но Москва предложила лучше и больше остальных. Потому что на тот момент Польша предлагала 20–40 тысяч реестровых казаков, Москва согласилась на 60 тысяч».

Реестровые казаки находились на содержании государства. Расширение реестра, то есть списочного состава служилых людей, было одним из первых требований казаков к польской стороне. И если шляхтичи медлили с ответом, казаки поднимали восстания.

«И начиная с 1620-х годов украинская сторона начинает постоянно требовать увеличения реестра и требовать дополнительных политических прав. Поляки в каком-то смысле шли на уступки, потому что они использовали казачье войско для борьбы с татарской и турецкой военной угрозой. Соответственно, они не могли отказаться от использования казачьего войска, и таким образом претензии со стороны именно украинских казаков приобретали все больше и больше легитимности. Соответственно, все это привело к тому, что на протяжении 1620–1640 годов постоянно происходят восстания казаков, которые требуют все больше и больше автономии», – рассказывает о польско-казацких отношениях Светлана Лукашова.

Москва не только согласилась взять на себя содержание 60 тысяч реестровых казаков, но была вынуждена вступить в войну с Речью Посполитой, которая не могла смириться с потерей Запорожского войска. По результатам этой войны и были проведены первые четкие границы между Московским царством и Речью Посполитой. Границей оказался Днепр. Земли западнее, за исключением Киева, оставались под властью поляков.

Вот как считает политолог Павел Данилин: «Украина всегда была в составе других государств, либо Речи Посполитой, либо Австро-Венгрии, либо Османской империи, либо Российской империи, либо княжества Московского. Как таковой собственной Украины не существовало никогда. Если прослеживать якобы корни к великим украм, которые жили в неизвестно каком веке до нашей эры, то с таким же успехом можно рассказывать и об истинных ариях, которые пришли на территорию Германии. Все это псевдоисторизм, ерунда, и ни один серьезный ученый не проследит вам корни украинского государства глубже чем 1991 год».

Это, впрочем, никоим образом не ставит под сомнение украинскую государственность. Более того, если бы официальным Киевом не было наделано столько ошибок за 23 года, а особенно за последние месяцы, то и Крым по-прежнему оставался бы в составе Украины – интернациональной, нейтральной, дружественной и России, и Европе.

Однако теперь на очереди Донбасс, который де-факто стал уже чужим для современной киевской власти. Немногие знают, что битва за промышленный юго-восток современной Украины имеет давние исторические корни. Чтобы понять, почему этот регион всегда был так важен, нужно заглянуть примерно на сто лет назад.
В 1913 году Александр Блок пишет загадочное стихотворение под названием «Новая Америка». К удивлению публики, король поэтов в этом произведении поет гимн не Прекрасной Даме, а дымящим трубам:

Путь степной – без конца, без исхода,
Степь, да ветер, да ветер, – и вдруг
Многоярусный корпус завода,
Города из рабочих лачуг…
Уголь стонет, и соль забелелась,
И железная воет руда…
То над степью пустой загорелась
Мне Америки Новой звезда!

Что именно Блок называет Новой Америкой? Ответ для нашего современника может показаться неожиданным. Это юго-восток Украины, и прежде всего территории вокруг Донецка и Луганска. Вот где бился истинный пульс индустриализации начала XX века.

Андрей Марчуков утверждает: «Фактически в начале века это сердце российской промышленности, и, кстати сказать, называли эту территорию частично с подачи Александра Блока – поэт все-таки видит образами, – «русской Америкой», и сравнивали с Америкой и по темпам производства, и по уровню капиталовложений. То есть этот регион по темпам развития напоминал многим, в том числе и иностранным наблюдателям, промышленникам, которые приезжали туда и сравнивали, лучшие годы развития американской индустрии.
Что же превратило Донецко-Криворожский регион в Новую Америку? Один из ответов есть все в том же произведении Александра Блока: черный уголь.

Первым из русских государей, обративших внимание на сокровища Донецкой земли, был Петр Великий. Согласно историческим хроникам, возвращаясь из первого Азовского похода в 1696 году, Петр познакомился с новым горючим материалом – черным камнем, которым была богата та земля. Согласно хронике, Петр Первый сказал: «Сей минерал если не нам, то потомкам нашим зело полезен будет».

Очень скоро выяснилось, что для страны, из которой Великий Петр делал европейскую супердержаву, черный горючий камень не просто полезен, а жизненно необходим. Стране нужны пушки, ружья, штыки, корабли, сложные технические инструменты. А все это – металл, изготовление которого немыслимо без угля. Немногим известно, что прославившиеся еще в XVI веке знаменитые тульские мастера в то время предпочитали изготовлять свои огнестрельные шедевры из импортного металла. И основным поставщиком высококачественного железа была Швеция – главный геополитический конкурент России.

Стране нужен был собственный металл. Сначала проблему решали уральские плавильные заводы. Но существовало два препятствия. Первое – удаленность уральских заводов от центра России, который больше всего и нуждался в их продукции. Вторая проблема – сложная, устаревшая система производства. Печи работали на древесном угле, который, в свою очередь, получался путем специальной обработки обычной древесины – процесс долгий и затратный. В районе будущего Донецка уголь был уже в готовом виде, требовалось только его достать. Да и сам Донецко-Криворожский регион в два раза ближе к Москве и Петербургу, чем Урал.

Вот что рассказывает Андрей Марчуков: «Если раньше промышленные районы Российской империи – это Урал, Тула, Польша (очень большое экономическое значение имела Польша, в том числе и уголь польский), то на рубеже веков именно Донецко-Криворожский регион выходит, буквально вырывается на первое место».


Мало кто знает, но великий ученый Дмитрий Менделеев участвовал в освоении этого края. В 1888 году российское правительство направило химика в экспедицию, чтобы тот оценил перспективы развития региона.
Историк и политолог Ирина Попова рассказывает об этом событии: «Выводы, которые он представил по итогам своей поездки, были рассмотрены в Москве на самом высоком уровне. И собственно слова Менделеева дали путевку в жизнь всему Донецкому региону. Подводя итоги всей своей проделанной работе, всему увиденному, делая заключение, он написал такую фразу: «Возможность доказана делом».

Свои выводы после экспедиции Дмитрий Менделеев излагает в книге, которая получает название «Сила, покоящаяся на берегах Донца». Вот что пишет знаменитый ученый: «В поездках по Донецкому краю я был поражен неисчерпаемыми его богатствами, которые превосходят все виденное ранее не только в России, но и в других частях Европы и Америки, которые посещал для изучения их промышленности».

Согласно выводам Менделеева, чтобы использовать экономический потенциал Донецкого края, необходимо прежде всего расширить сеть железных дорог, которые должны связать угледобывающие, металлоплавильные, рудные предприятия в единый промышленный комплекс. Его замечания не остались без внимания – были построены новые железные дороги.

Продолжение тут
Фрагмент кники Игоря Прокопенко "Вся правда об Украине".